Заметки искусство_еда

Дополняем Список персонажей цикла романов «В поисках утраченного времени» цитатами из Пруста.
В квадратных скобках римские цифры обозначают тома, арабские – страницы.
I – По направлению к Свану (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 540 с.
II – Под сенью девушек в цвету (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 607 с.
III – У Германтов (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 665 с.
IV – Содом и Гоморра (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 671 с.
V – Пленница (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 527 с.
VI – Беглянка (перевод Н.М.Любимова, приложения – Л.М.Цывьяна). С-Пб., «Амфора», 2000, 391 с.
VII – Обретенное время (перевод А.Н.Смирновой). С-Пб., «Амфора», 2001, 382 с.
* – в переводе А.Н.Смирновой

Завершаем букву «Ф»:

де Франкто (de Franquetot), виконтесса, родственница маркизы Зелии де Говожо, в отличие от нее ведет светский образ жизни. Во времена романа Свана и Одетты обе эти «зрелого возраста дамы» присутствуют на музыкальном вечере у маркизы де Сент-Эверт: «С горькой насмешкой наблюдал Сван за тем, как они слушают интермеццо для рояля (“Святой Франциск, проповедывающий птицам” Листа), исполнявшееся тотчас после арии на флейте, и следят за ошеломляющей игрой виртуоза: виконтесса де Франкто – взволнованно и испуганно, словно он рисковал свалиться с трапеции высотою в восемьдесят метров, и в тех изумленно-недоверчивых взглядах, которые она время от времени бросала на соседку, можно было прочесть: “Непостижимо! Я себе просто не представляла, что можно так играть”; маркиза де Говожо – с видом женщины, получившей отличное музыкальное образование, отбивая такт головой, превратившейся в маятник метронома» [I:403].

Франсауза (Françoise): кухарка и служанка двоюродной бабушки и ее дочери Леонии в Париже и в Комбре; после кончины тети Леонии, поступила на службу в дом Рассказчика. У Франсуазы есть брат [III:144], дочь Маргарита [см. Маргарита] и племянники: один из них пытается освободиться от военной службы в начале мировой войны [VII:59], другой погибает в сражении [см. Ларивьер].
Первые воспоминания Рассказчика о Франсуазе относятся ко времени его раннего детства и связаны с посещением на Новый год парижского дома двоюродной бабушки и тети Леонии: «Стоило мне войти в тетину переднюю, как в сумраке под оборками туго накрахмаленного ослепительной белизны чепчика, такого хрупкого, точно он был сделан из леденца, концентрическими кругами расходилась улыбка заблаговременной признательности. Это Франсуаза, словно статуя святой в нише, неподвижно стояла в проеме двери в коридор. Когда наш глаз привыкал к этому церковному полумраку, мы различали на ее лице бескорыстную любовь к человечеству и умильную почтительность к высшим классам, которую пробуждала в лучших уголках ее сердца надежда на новогодний подарок» [I:97].
Франсуаза «принадлежала к числу тех слуг, которые с первого взгляда производят на постороннего самое невыгодное впечатление – быть может, потому, что они и не стараются понравиться и не проявляют угодливости, так как нисколько в этом постороннем человеке не нуждаются и отлично понимают, что хозяева скорее перестанут принимать его, чем рассчитают их, – и которыми зато особенно дорожат господа, ибо они уже испытали их способность, а есть ли у них внешний лоск, умеют ли они вкрадчиво изъясняться, что всегда так располагает к себе посетителя, но часто прикрывает безнадежную никчемность, – до этого хозяевам никакого дела нет» [I:99].



Франсуаза. Кадр из фильма 2011 г. ( Collapse )

Дополняем Список персонажей цикла романов «В поисках утраченного времени» цитатами из Пруста.
В квадратных скобках римские цифры обозначают тома, арабские – страницы.
I – По направлению к Свану (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 540 с.
II – Под сенью девушек в цвету (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 607 с.
III – У Германтов (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 665 с.
IV – Содом и Гоморра (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 671 с.
V – Пленница (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 527 с.
VI – Беглянка (перевод Н.М.Любимова, приложения – Л.М.Цывьяна). С-Пб., «Амфора», 2000, 391 с.
VII – Обретенное время (перевод А.Н.Смирновой). С-Пб., «Амфора», 2001, 382 с.
* – в переводе А.Н.Смирновой

Начинаем букву «Ш» большим материалом о бароне де Шарлю. Ниже – первая его часть:

де Шарлю, Паламед Германтский (de Charlus, Palamède de Guermantes), барон, младший брат Базена, герцога Германтского, дядя маркиза де Сен-Лу, племянник маркизы де Вильпаризи.
Вторая после Рассказчика стержневая фигура «Поисков»: художественная, темпераментная и чрезвычайно порочная. Причем портрет де Шарлю значительно превосходит все другие (за исключением психологического автопортрета рассказчика) по разнообразию ракурсов, визуальной прописанности и психологической углубленности.
Первая встреча совсем еще юного Рассказчика с тогда неизвестным ему Шарлю, в тот момент – одним из любовников Одетты (но, скорее всего, мнимым [Набоков В.В. Марсель Пруст. «В сторону Свана» / Лекции по зарубежной литературе. М., 1998, с.302]), произошла одновременно с его первой встречей с маленькой Жильбертой Сван – во время прогулки с семьей в окрестностях Комбре, у изгороди парка ее отца в Тансонвиле (Шарль Сван, давний друг барона [I:253], в тот день был в отъезде): «… – Жильберта, иди же сюда! Что ты там делаешь? – резким, повелительным тоном крикнула дама в белом, которую я никогда раньше не видел, а поблизости от нее стоял незнакомый мне господин в полотняном костюме и, вытаращив глаза, смотрел на меня… На мгновенье (пока мы удалялись и мой дед бормотал: “Бедный Сван! Какую роль они заставляют его играть! Его выпроводили, чтобы она могла побыть со своим Шарлю, – ведь это Шарлю, я его узнал!”» [I:196].
Впрочем, барон был не только в курсе болезненной страсти своего друга, предшествовавшей его женитьбе на Одетте, но и самим Сваном вовлечен в их отношения [I:384,389,396,432]. Более того, де Шарлю был секундантом Свана во время его дуэли с д`Осмоном из-за Одетты [V:357].



Де Шарлю (Ален Делон)
Кадр из фильма «Любовь Свана» Фолькера Шлендорфа (1984)

В момент получения анонимного письма о любовных связях Одетты, перебирая круг возможных авторов письма (своих приятелей – барона, принца де Лома и д`Орсана), Сван отмечал: «Де Шарлю был чудаковат, но, в сущности, добр и мягок… Ну что ж, что де Шарлю его любит, что у него доброе сердце! Но он неврастеник, завтра он может заплакать, узнав, что Сван болен, а сегодня из ревности, в запальчивости, под влиянием какой-нибудь неожиданно пришедшей ему в голову мысли, сознательно причинит ему зло. В сущности, нет хуже этой породы людей» [I:435].
Годы спустя юноша-Рассказчик вновь встречается с Шарлю во время своей первой поездки в Бальбек; от своего нового друга Робера де Сен-Лу он узнает, что их с маркизой де Вильпаризи приедет навестить его дядя, который «очень увлекался физическими упражнениями, особенно ходьбой на далекие расстояния… Дядю звали Паламед – это имя он унаследовал от предков, князей сицилийских… Сен-Лу сообщил мне, что даже в замкнутом аристократическом кругу его дядя Паламед славится своей необыкновенной неприступностью, что он надменен, гордится своей знатностью и что жена его брата и еще несколько избранников образовали так называемый “клуб фениксов”. Но и там он так всех запугал своей заносчивостью…» [II:353]



Де Шарлю (Джон Малкович) у бальбекского Гранд-Отеля
Кадр из фильма «Обретенное время» Рауля Руиса (1999) ( Collapse )

Дополняем Список персонажей цикла романов «В поисках утраченного времени» цитатами из Пруста.
В квадратных скобках римские цифры обозначают тома, арабские – страницы.
I – По направлению к Свану (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 540 с.
II – Под сенью девушек в цвету (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 607 с.
III – У Германтов (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 665 с.
IV – Содом и Гоморра (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 671 с.
V – Пленница (перевод Н.М.Любимова). С-Пб., «Амфора», 1999, 527 с.
VI – Беглянка (перевод Н.М.Любимова, приложения – Л.М.Цывьяна). С-Пб., «Амфора», 2000, 391 с.
VII – Обретенное время (перевод А.Н.Смирновой). С-Пб., «Амфора», 2001, 382 с.
* – в переводе А.Н.Смирновой

Завершаем большой материал о бароне де Шарлю:

де Шарлю, Паламед Германтский



Морель и де Шарлю
Кадр из фильма «Обретенное время» Рауля Руиса (1999)


«Де Шарлю “обладал” как раз тем, что делало его полной противоположностью мне, моим антиподом: даром подмечать и различать подробности не только туалета, но и “фона”. Злые языки и узкие теоретики скажут, что отсутствие интереса мужчины к мужским нарядам, к мужским костюмам и шляпам компенсируется врожденным вкусом к женским туалетам, желанием изучить их, знать. И в самом деле, так бывает: когда у мужчин исчерпывается физическое влечение, свойственное баронам де Шарлю, вся их глубокая нежность, женский пол вознаграждается “платоническим” вкусом мужчин (определение очень неудачное), или, короче говоря, всем, что есть вкус, основанный на точнейшем знании и на неоспоримом благородстве. В связи с этим барону де Шарлю дали впоследствии прозвище “Портниха”. Но его вкус, его наблюдательность распространялись на многое… Мне всегда было жалко, что де Шарлю, вместо того чтобы ограничивать свои способности к рисованию раскрашиванием вееров, которые он подарил своей родственнице (мы видели, как герцогиня Германтская распахнула веер не столько для того, чтобы обмахнуться, сколько для того, чтобы похвастаться, чтобы показать, как она гордится своей дружбой с Паламедом), и усовершенствованием своей игры на рояле, чтобы без ошибок аккомпанировать Морелю, – повторяю: мне всегда было жалко, да я и сейчас еще жалею, что де Шарлю ничего не написал. Конечно, я не могу на основании яркости его устной речи и стиля его писем утверждать, что он талантливый писатель. Нам доводилось слышать скучнейшие банальные рацеи от людей, писавших шедевры, и королей устной речи, писавших хуже самых жалких посредственностей. Как бы то ни было, я полагаю, что если бы де Шарлю попробовал свои силы в прозе и написал что-нибудь об искусстве, которое он хорошо знал, огонь загорелся бы, молния вспыхнула бы и светский человек стал бы писателем. Я часто уговаривал его, но он так и не сделал ни одной попытки – быть может, просто-напросто от лени или потому, что время было у него занято блестящими празднествами и гнусными развлечениями, или же ему мешала потребность Германта болтать без конца… Во всяком случае, если даже я и ошибаюсь насчет того, сколь многого мог он достичь даже на одной страничке, он был бы очень полезен, потому что он замечал все, а замечая, все определял верно» [V:243-245].
«Так жил де Шарлю – жил, как рыба, у которой создается обманчивое представление, будто вода, в которой она плавает, простирается за пределы отражающих ее стеклянных стенок аквариума, и не замечает, что около нее в темноте стоит человек и смотрит на то, как она плещется, или всемогущий рыбовод, который в неожиданный и роковой миг, пока еще не наставший для барона (для него таким рыбоводом окажется в Париже г-жа Вердюрен), безжалостно вытащит ее из среды, где ей так хорошо жилось, и перебросит куда-нибудь еще» [IV:527]. ( Collapse )